Серый маг - Страница 41

Остролист внимательно выслушал пафосное объяснение. Вздохнул и выдернул нож из бревна. Наклонился, разгладил пыль у ног. А затем быстрыми росчерками начал рисовать. Наметил четыре точки, провел линии. Сделал еще одну точку в центре, потом десяток помельче и тоже соединил черточками. Получился жирный квадрат, перечеркнутый несколькими тонкими линиями, расположенными под различными углами. Шаман заключил получившуюся фигуру в круг. Немного помедлил, указал поочередно на каждую точку основного четырехугольника.

— Точки Силы, так называемые Престолы, или Стихии: Вода, Воздух, Земля и Пламя. Остальные квадраты являются подсистемами в рамках первой. Придают устойчивость и хранят равновесие: лес, море, ветер, свет, тьма и другие. Не менее важные, но зависящие от основных…

Шаман запнулся, поднял взор на гостей. Лохматый вертел головой, с тоской посматривал на небо и стену деревьев, прислушивался. Птиц сжимал и разжимал кулаки, убивал Остролиста взглядом. В движениях и мимике сквозило яростное желание доказать личную правоту. И — удивление напополам с любопытством.

— А круг? — хмуро спросил Ирн.

— Символ мира, жизни, круговорота энергий, — ответил шаман.

— Точка посередине?..

— Смерть, — коротко сказал хозяин. Улыбнулся, добавил мягче: — Но что есть точка? Просто маленький круг. Смерть на самом деле является обычной трансформой. С уничтожением физического тела дух живет дальше. Если достаточно сильный, получает возможность преобразиться. Что-то сгорает, кое-что остается. Но если Силы мало, душу может сбросить в тонкие или нижние миры. Выбраться оттуда без необходимых знаний проблематично…

— Но если допустить, что теория верна, — произнес послушник, — тогда откуда магия?..

— Преображение энергий и дает ту Силу, что вы называете волшебством, — проворчал Остролист. Пригладил бороду, улыбнулся. — У каждого человека есть Дар — разум. Сознание мира дает власть над ним. Позволяет управлять Стихиями и по желанию проходить Смерть. И потому каждый из вас потенциально… бог. Те же, кого ты считаешь высшими сущностями, просто сумели взойти на Престолы.

Хозяин пожал плечами, умолк. Послушник невольно прикусил язык. Взволнованно и недоверчиво посмотрел на шамана, затем на схему. Лицо исказила болезненная судорога. Словно в полубреду, Птиц произнес:

— А Престолам можно приказывать?..

— Конечно, — ответил хозяин. — Мыслью, ритуалами, словесными формулами.

— Серая Магия… — едва слышно пробормотал парень.

— Что-что? — переспросил шаман, приподняв брови.

— Да так… — невнятно буркнул Птиц. — Пытаюсь понять. Вы что-то говорили о Даре?..

— Знания и есть мой подарок, — улыбнулся старик. — Немного… уж не обессудьте.

Страх проник внутрь, рванул крепкими зубами кишки. Боги! Слишком похоже на полубред. Необычный лес, застывшая во времени деревня оборотней, удивительный и страшноватый шаман. И хотя с виду старик вполне безобиден, Ирн чувствовал исходящую от Остролиста могучую Силу. Сумел заглянуть в разумы гостей, считал словарный запас и память. Говорил как обыкновенный крестьянин, затем начал изрекать тоном университетского преподавателя. Да и слова… стоит ли принимать на веру? Или лучше сразу выбросить из головы, забыть?..

— Пора уходить, — подал голос нищий.

— Да, — кивнул шаман. — У меня будут новые гости. И если поведут себя правильно, придется пропустить.

— Новерд поможет, — сухо добавил нищий. — Скроет следы.

— Это место имеет мало общего с Древнолесьем, — улыбнулся Остролист. — Настоящий Новерд находится совсем рядом. А здесь Логебор, страна Теней. Отзвуки давно прошедшего и еще не сбывшегося…

— Плевать! — фыркнул бродяга. — Для сумасшедшего в самый раз.

— Порой неизвестно, кто больше безумен: отдельный человек или мир вокруг него, — загадочно обронил шаман.

Тихий мелодичный звон перекрыл жужжание шмелей и мух. Порыв ветра взъерошил волосы путников, сыпанул сухими травинками и пылью. На дальней стороне поляны возникла эфемерная рябь. Такое случается в жаркую погоду, когда парует земля. Но здесь эффект оказался чрезмерно явным, нарочитым. Силуэты деревьев растворились в белесой мгле. Сразу восстановились, обрели четкость. Но рябь осталась. Почти незримая пленка, дымка длиной в пяток шагов… Послушник почувствовал жар в солнечном сплетении. Схватился за живот, застонал. Потом кое-как подавил боль, с изумлением взглянул на пелену. И понял — зрительный обман. За мглой пустота, неизвестность и стужа бездны.

— Ступайте, — пророкотал Остролист. Поднялся с бревна, степенно отряхнул одежду и пригладил бороду. — Вы попадете именно туда, куда нужно…

Ирн заколебался, переступил с ноги на ногу. Хотелось спросить еще что-нибудь. Но в мозгу образовалась пустота, а душу поразили благоговение и смутная догадка. Шаман не тот, за кого себя выдает. Перед ними существо выше и мудрее любого человека. И, возможно, бога, но такое кажется кощунством… Бродяга решил за двоих. Сказал хозяину короткое «благодарю», подхватил Птица под руку и без колебаний потащил к деревьям. Послушник очнулся, резко обернулся и спросил:

— Кто вы?..

— Тень, как и остальное вокруг, — спокойно ответил шаман.

— Но почему… ваши соплеменники иные? — заикаясь, произнес Птиц.

— Просто устали, растратили силы, — тихо сказал Остролист. — Я еще держусь.

— Вы столько знаете о мире, богах, магии, — поспешно пробормотал послушник и запнулся. — Или, может…

Остролист уловил интонацию, качнул головой. Морщины на лбу углубились, кожа на щеках обвисла. Да и сам шаман словно стал ниже ростом, согнулся под незримым грузом. Солнечный свет потускнел. Поляна утратила очарование, выцвела и потемнела. Между стволами взвихрились облачка мрака, туманные клубы. Откуда-то сверху упали снежинки, закружились в затейливом танце. Чудовищная тишина колпаком накрыла избушку и дуб, растворила биение живых сердец. Черное полотнище заволокло взор Ирна. Но снизу брызнули алые искры, соткали привычные очертания.